"17 июля 2018 года в Украине произошел инцидент на Южно-Украинской атомной электростанции. Кибератака вывела из строя насосы, подающие воду для охлаждения реактора, что привело к нарушению функционирования технологического процесса и неконтролируемой ядерной реакции с последующим выбросом ядерных отходов в атмосферу. Проведенное в закрытом режиме расследование показало, что причиной выхода из строя насосов на АЭС стал "направленный с IP-адресов, зарегистрированных на территории Российской Федерации, большой объем данных, с которым не справились системы управления технологическими процессами". Спустя год ряд стран вышли на Совет Безопасности ООН с инициативой создать международный трибунал по расследованию данного инцидента.
В проекте резолюции содержится требование «призвать к ответу» всех ответственных за атаку на гражданский объект, повлекший за собой экологическую катастрофу, сравнимую ч Чернобыльской аварией 1986-го года. По мнению авторов резолюции, трагедия в Украине «представляет угрозу международному миру и безопасности» и должна быть тщательно расследована. Единственная цель трибунала, как отмечается в документе,— «привлечение к ответственности лиц, ответственных за преступления, связанные с агрессией на гражданский объект мирного атома.»
На рассмотрение Совбеза ООН также вынесен проект устава трибунала. Датированный 19 июня документ под грифом «совершенно секретно» содержит в себе 55 статей, охватывающих различные аспекты работы предполагаемого трибунала. В документе, в частности, сказано, что юрисдикция трибунала распространяется на военные преступления, «преступления против ядерной и радиационной безопасности» и «преступления, записанные в Уголовном кодексе Украины». Далее поясняется, что в первую категорию попадают, например, «серьезные нарушения» ст. 3 Женевской конвенции от 12 августа 1949 года о защите гражданского населения во время войны, запрещающей посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность лиц, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях. По второму пункту речь может идти о несоответствии нормам МАГАТЭ и законодательства Украины в области использования атомной энергии.
Что же касается предполагаемых нарушений уголовного права Украины, то речь, как следует из проекта документа, идет о целом ряде статей Уголовного кодекса: о преднамеренном разрушении или нанесении ущерба собственности, преступлениях против общественной безопасности, сокрытии информации об уголовных преступлениях, посягательстве на жизнь граждан иностранных государств.
К ответственности могут быть привлечены не только люди, которые напрямую были задействованы в совершении преступления, но и те, кто совершил его «посредством другого человека», а также «отдавал приказы, подстрекал или склонял» к этому. Уточняется, что речь, в частности, может идти о командующих вооруженными формированиями или людях, которые действуют в роли таковых. Таким образом, круг обвиняемых может быть крайне широк. При этом суд, как отмечается в документе, может идти заочно, то есть в отсутствие обвиняемых".
Я привел текст возможной будущей статьи журналиста "Коммерсант" Елены Черненко по мотивам событий, которые могут произойти в будущем и которые могут повлечь за собой неприятные последствия для обвиняемых в кибератаке сторон.
Что за плод воспаленной фантазии? - скажете вы. - Не может такого быть. И будете неправы. Я привел практически дословно (надеюсь Елена не будет за это на меня сердиться) текст статьи в Коммерсанте о возможности создания международного трибунала по крушению малазийского Боинга. Только заменил крушение самолета на аварию на АЭС. Вся остальная мотивация и объяснения инициаторов создания трибунала осталась неизменной.
То, что нападение на информационные системы АЭС вполне возможно, я думаю, не стоит никого убеждать. За последние 25 лет было зафиксировано больше 10 таких инцидентов. То, что найдутся желающие на международной арене воспользоваться ситуацией, чтобы скинуть кого-нибудь с геополитического Олимпа или осложнить ему жизнь, тоже объяснять не стоит. Поэтому описанная мной гипотетическая ситуация вполне возможна на практике.
И надо признать, что я вполне понимаю нежелание России поддержать проект резолюции Совета Безопасности ООН. Дело не в возможной геополитической составляющей отказа России от поддержка этого документа. И не в том, что такие события должны расследоваться в рамках действующих норм. И даже не в том, что раньше аналогичные крушения не приводили к созданию международного трибунала. Просто создание трибунала по такой мотивации означает возможность (ставшую реальной) обвинить кого угодно в чем угодно.
Когда я готовил статью для "Индекса безопасности" я изучал вопрос связанный с атрибуцией кибератак и дело в том, что сегодня отсутствуют международные нормы, позволяющие осудить кого бы-то ни было за нападение в виртуальном пространстве. И посколько прогресса в этой сфере на уровне международного права немного, отдельные эксперты пытаются применить нормы Гаагской и Женевской конвенций, а также нормы Устава ООН к спецоперациям в киберпространстве. Не случайно спонсируемые НАТО эксперты центра компетенций по кибербезопасности (CCD COE) выпустили известное Таллиннское руководство , которое пытается существующие нормы международного права применить к сфере кибернападений и киберобороны. Сейчас завершается вторая версия данного руководства. Как говорится, дополненная и переработанная.
При желании кибератаку на АЭС вполне можно квалифицировать как вооруженное нападение на гражданский объект, да еще и повлекший за собой серьезные последствия, вплоть до человеческих жертв. И последствия крушения самолета (какими бы ужасными они не были) покажутся детским лепетом по сравнению с ущербом от ядерной катастрофы. В отсутствие согласованных международных норм в этой сфере провести можно любое решение, которое будет выгодно наиболее ярким и активным игрокам мирового закулисья. Поэтому так важно разработать соответствующие правила поведения в этой сфере и гармонизировать с ними блоковое и национальное законодательство.
ЗЫ. Еще раз подчеркиваю, что в заметке рассмотрена гипотетическая ситуация.
ЗЗЫ. В заметке использована статья "Под трибунал по малайзийскому Boeing подводят широкий круг лиц", опубликованная в "Коммерсанте" 29-го июля 2015-го года.
ЗЗЗЫ. Не стоит искать политическую составляющую в данной заметке. Просто за основу выбрано событие, которое в данный момент активно обсуждается в мире.
В проекте резолюции содержится требование «призвать к ответу» всех ответственных за атаку на гражданский объект, повлекший за собой экологическую катастрофу, сравнимую ч Чернобыльской аварией 1986-го года. По мнению авторов резолюции, трагедия в Украине «представляет угрозу международному миру и безопасности» и должна быть тщательно расследована. Единственная цель трибунала, как отмечается в документе,— «привлечение к ответственности лиц, ответственных за преступления, связанные с агрессией на гражданский объект мирного атома.»
На рассмотрение Совбеза ООН также вынесен проект устава трибунала. Датированный 19 июня документ под грифом «совершенно секретно» содержит в себе 55 статей, охватывающих различные аспекты работы предполагаемого трибунала. В документе, в частности, сказано, что юрисдикция трибунала распространяется на военные преступления, «преступления против ядерной и радиационной безопасности» и «преступления, записанные в Уголовном кодексе Украины». Далее поясняется, что в первую категорию попадают, например, «серьезные нарушения» ст. 3 Женевской конвенции от 12 августа 1949 года о защите гражданского населения во время войны, запрещающей посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность лиц, которые непосредственно не принимают участия в военных действиях. По второму пункту речь может идти о несоответствии нормам МАГАТЭ и законодательства Украины в области использования атомной энергии.
Что же касается предполагаемых нарушений уголовного права Украины, то речь, как следует из проекта документа, идет о целом ряде статей Уголовного кодекса: о преднамеренном разрушении или нанесении ущерба собственности, преступлениях против общественной безопасности, сокрытии информации об уголовных преступлениях, посягательстве на жизнь граждан иностранных государств.
К ответственности могут быть привлечены не только люди, которые напрямую были задействованы в совершении преступления, но и те, кто совершил его «посредством другого человека», а также «отдавал приказы, подстрекал или склонял» к этому. Уточняется, что речь, в частности, может идти о командующих вооруженными формированиями или людях, которые действуют в роли таковых. Таким образом, круг обвиняемых может быть крайне широк. При этом суд, как отмечается в документе, может идти заочно, то есть в отсутствие обвиняемых".
Я привел текст возможной будущей статьи журналиста "Коммерсант" Елены Черненко по мотивам событий, которые могут произойти в будущем и которые могут повлечь за собой неприятные последствия для обвиняемых в кибератаке сторон.
Что за плод воспаленной фантазии? - скажете вы. - Не может такого быть. И будете неправы. Я привел практически дословно (надеюсь Елена не будет за это на меня сердиться) текст статьи в Коммерсанте о возможности создания международного трибунала по крушению малазийского Боинга. Только заменил крушение самолета на аварию на АЭС. Вся остальная мотивация и объяснения инициаторов создания трибунала осталась неизменной.
То, что нападение на информационные системы АЭС вполне возможно, я думаю, не стоит никого убеждать. За последние 25 лет было зафиксировано больше 10 таких инцидентов. То, что найдутся желающие на международной арене воспользоваться ситуацией, чтобы скинуть кого-нибудь с геополитического Олимпа или осложнить ему жизнь, тоже объяснять не стоит. Поэтому описанная мной гипотетическая ситуация вполне возможна на практике.
И надо признать, что я вполне понимаю нежелание России поддержать проект резолюции Совета Безопасности ООН. Дело не в возможной геополитической составляющей отказа России от поддержка этого документа. И не в том, что такие события должны расследоваться в рамках действующих норм. И даже не в том, что раньше аналогичные крушения не приводили к созданию международного трибунала. Просто создание трибунала по такой мотивации означает возможность (ставшую реальной) обвинить кого угодно в чем угодно.
Когда я готовил статью для "Индекса безопасности" я изучал вопрос связанный с атрибуцией кибератак и дело в том, что сегодня отсутствуют международные нормы, позволяющие осудить кого бы-то ни было за нападение в виртуальном пространстве. И посколько прогресса в этой сфере на уровне международного права немного, отдельные эксперты пытаются применить нормы Гаагской и Женевской конвенций, а также нормы Устава ООН к спецоперациям в киберпространстве. Не случайно спонсируемые НАТО эксперты центра компетенций по кибербезопасности (CCD COE) выпустили известное Таллиннское руководство , которое пытается существующие нормы международного права применить к сфере кибернападений и киберобороны. Сейчас завершается вторая версия данного руководства. Как говорится, дополненная и переработанная.
При желании кибератаку на АЭС вполне можно квалифицировать как вооруженное нападение на гражданский объект, да еще и повлекший за собой серьезные последствия, вплоть до человеческих жертв. И последствия крушения самолета (какими бы ужасными они не были) покажутся детским лепетом по сравнению с ущербом от ядерной катастрофы. В отсутствие согласованных международных норм в этой сфере провести можно любое решение, которое будет выгодно наиболее ярким и активным игрокам мирового закулисья. Поэтому так важно разработать соответствующие правила поведения в этой сфере и гармонизировать с ними блоковое и национальное законодательство.
ЗЫ. Еще раз подчеркиваю, что в заметке рассмотрена гипотетическая ситуация.
ЗЗЫ. В заметке использована статья "Под трибунал по малайзийскому Boeing подводят широкий круг лиц", опубликованная в "Коммерсанте" 29-го июля 2015-го года.
ЗЗЗЫ. Не стоит искать политическую составляющую в данной заметке. Просто за основу выбрано событие, которое в данный момент активно обсуждается в мире.
