Читайте интервью с юным хакером, взломавшим систему NASA.

Насколько тяжело проникнуть в правительственные компьютерные системы?

ANONIMOUS – Большинство систем практически не защищены, но имеются компьютеры с довольно мощной защитой. Взломать такие - и есть основная трудность, но и основной интерес заключается именно в этом. Как правило, в государственных учреждениях стоит Unix. Пробоин в защите в нем не меньше, чем в Windows. Я знаю Unix и С, как свои пять пальцев, так как прочел все возможные учебники по этим темам и много лет занимаюсь этим. Но трудность заключается не в проникновении в систему. Любую систему можно взломать, это занимает от нескольких минут до двух-трех недель. Основная трудность заключатся в определении, где может находиться то, что тебя может заинтересовать, что с ним дальше делать и как это добыть, не оставив своих следов.

Насколько верны сведения о том, что хакеры делятся между собой сведениями об обнаруженных пробоях в защите и добытой информацией?

ANONIMOUS – Это действительно так.
 

Каков принцип выбора цели для нападения, выбираются ли более уязвимые системы или наоборот?
 

ANONIMOUS – Я выбираю цель, если она предоставляет возможность борьбы, состязания. К примеру, я узнаю, что обнаружена защищенная компьютерная сеть ВМВ США в Джексонвилле и решаю, что было бы забавно порыться в ее содержимом. Я подбираю к ней подходы, затем проникаю внутрь, просматриваю все, что может представлять интерес, и затем определяю, что с этим можно делать. Следов не остается. Хотя часто бывают и конкретные заказы.

Считается, что хакеры оставляют после себя на взломанных сайтах свои сообщения, своего рода подписи.
 

ANONIMOUS – Не все. Взлом - это своего рода игра, в большинстве случаев просто ради удовольствия. Я получаю удовлетворение от самого факта взлома, хотя многие, проникнув в корпоративные сети крупных компаний, стремятся таким вот образом заявить о своем успехе. Именно по таким меткам и судят о деяниях хакеров, хотя это - всего лишь вершина айсберга.
 

Много шума наделал факт похищения вами программы управления международной космической станцией. Вы что-нибудь сделали с ним?

ANONIMOUS – Нет. И она отнюдь не стоит 1,7 миллиона долларов, как сообщалось в прессе. Единственная причина, по которой я взял ее, это то, что я профессионально изучаю С. А что может быть лучшим пособием по этому языку, чем программа, написанная правительственными программистами.
 

Были ли вы удивлены, что такая ценная информация так плохо охраняется?
 

ANONIMOUS – Да. Но после того случая я перестал удивляться прорехам в защите правительственных сетей.

Как ФБР удалось вас засечь?

ANONIMOUS – Мне не сообщили, хотя я считаю, что проболтался один из моих знакомых. Просто однажды меня разбудила мать и сказала, что ко мне пришли из ФБР. Я открыл дверь, там были представители НАСА и ФБР. У меня изъяли все пять моих компьютеров, стопки CD и зачем-то часть книг. Я согласился рассказать, как получил доступ к секретной информации. После чего они ушли, а спустя три месяца со мной связались, уточнили некоторые детали. Еще спустя пол-года, когда я был в Израиле, со мной связался отец и сообщил, что мне грозит шесть месяцев тюрьмы.

Повлияли ли эти шесть месяцев тюрьмы на ваше отношение к жизни и могли бы вы дать советы оказавшимся в схожей ситуации?
 

ANONIMOUS – Они не смогли доказать моих следов взлома, у них не было никаких улик, кроме того, я не пытался скрываться от правосудия, так как был уверен в своей правоте. Я также не нанес никакого вреда – не устраивал denial of service атак, не стирал и не удалял файлы, не подпускал вирусы и не выводил из строя компьютеры. Они не смоги поймать меня. Но это на свободе полгода – малый срок, а в окружении уголовников это довольно долго.

Какие уроки вы извлекли из произошедшего и какие у вас планы?

ANONIMOUS – Я усвоил урок. Поймать меня больше не смогут. Вдаваться в подробности не буду. Что касается планов на будущее, то я собираюсь открыть компанию по компьютерной безопасности.