Снятие блокировок — сигнал перемен для миллионов граждан.
Иранское правительство, возглавляемое реформатором Масудом Пезешкианом, отменило запрет на использование WhatsApp и Google Play, сделав первый шаг к смягчению интернет-ограничений для 85-миллионного населения страны.
Решение было принято на высоком уровне и вызвало сопротивление со стороны консервативных кругов режима. Министр связи Саттар Хашеми назвал это событие важной вехой и заявил в социальной сети X: «Сегодня мы продемонстрировали единство и сделали первый шаг к снятию интернет-ограничений. Этот путь будет продолжен».
Этот шаг последовал за отказом администрации Пезешкиана исполнять новый закон о хиджабе, усиливающий наказания за несоблюдение исламского дресс-кода. Кроме того, власти вернули к работе десятки студентов и преподавателей университетов, ранее отстраненных от академической деятельности, что подчеркивает стремление к реформам.
Иранское правительство сталкивается с растущим внутренним и внешним давлением. Среди ключевых факторов — экономические проблемы, социальное недовольство и геополитические потрясения, включая крах сирийского правительства Башара Асада, важного союзника Тегерана.
Консерваторы утверждают, что свободный доступ к интернету используется противниками, такими как США и Израиль, для ведения «мягкой войны» против Ирана. Однако реформаторы считают, что чрезмерные репрессии лишь усиливают недовольство населения.
Пезешкиан, избранный президентом в июле, обещал улучшить экономическую и социальную ситуацию, смягчить законы о дресс-коде и снизить интернет-цензуру. Несмотря на длительные запреты на такие платформы, как X, Facebook, YouTube и Instagram, иранцы активно пользовались ими через VPN. Реформаторы также критиковали консерваторов за извлечение прибыли из рынка VPN при сохранении запретов.
Профессор Али Шарифи Зарчи, недавно возвращенный к работе университетской администрацией, назвал снятие запретов «позитивным и обнадеживающим» шагом, но отметил, что необходимы более масштабные реформы. «Эти изменения не должны ограничиваться только двумя платформами», — подчеркнул он.
Но доступ к знаниям открыт для всех